Пока «Минский процесс» затягивается, сепаратисты активно работают над формированием коллективной памяти местного населения. В Луганске и Донецке устанавливают памятники «ополченцам», школьников привлекают в «патриотические» организации. В будущем это может создать Украине больше проблем, чем необнаруженные мины и неразорванных снарядов на полях Донбасса.
Монументальная пропаганда
На днях в Луганске установили памятник «ополченцам». До войны городская власть и громада долго спорили, что установить в том сквере – монумент Екатерине II, или ангела. Точку в многолетней дискуссии поставили сепаратисты. Теперь там стоят «ополченцы» в образе казака, «афганца» и «зеленого человечка». Поговаривают про портретное сходство фигур на Мозгового, Бабая и Мильчакова. Как заявил глава ЛНР Игорь Плотницкий, это те, благодаря кому «республика» выжила и встала на ноги.
Это уже не первый сепаратистский монумент на территории ЛНР. В 2015-м там установили знак в честь «воссоединения» ЛНР и России, памятник жертвам авиаудара по ОГА, памятник погибшим на войне шахтерам и тому подобное. В ДНР также не отстают. Там уже есть памятник погибшим на Майдане бойцам «Беркута», памятник погибшим гражданам ДНР», памятник погибшим детям. В целом сепаратисты уже успели установить более двух десятков памятников, мемориальных досок и других знаков.
Читайте также: Почему сепаратизм появился в Донбассе?
На первый взгляд, это диссонирует с явным провалом проекта «Новороссия» и «сливом» самопровозглашенных «республик» Россией. Но логика в действиях сепаратистов все же есть: они «минируют» коллективное сознание местного населения, как отступающие армии минируют здания и мосты. По своей сути, эти памятники являются материализированной пропагандой – в них запечатлены основные тезисы сепаратистской идеологии. Армия повстанцев-шахтеров, распятые мальчики и другие персонажи российской телепропаганды воплощаются в камне.
Понятно, что любой памятник можно демонтировать – только за несколько лет декоммунизации в Украине уничтожили почти тысячу монументов Ленину. Но ход «минского процесса» к оптимизму не располагает. Отмена «республик» в обмен на расширенное самоуправления по «минским» сценарию не даст Киеву аж столько полномочий, чтобы вмешиваться в местную гуманитарную политику. Тем более, что памятники не входят даже в десятку проблем, которые придется решать Киеву в пределах реинтеграции оккупированных территорий.
Скорее всего, к демонтажу сепаратистских памятников дойдет очень не скоро. Есть риск, что они останутся в Луганске и Донецке на долгие годы. Их молчаливое присутствие будет важным элементом формирования местной идентичности. Тем более, что идеологическая активность сепаратистов совсем не ограничивается монументами. Они активно работают в школах. «Уроки мужества» с «ополченцами», развитие «патриотических» детских организаций (например, «Орлята» и «Захаровцы» в ДНР) – детей начинают «обрабатывать» уже с 5 лет.
Призрак «Новороссии»
Сегодня главной социальной опорой сепаратистских режимов являются пенсионеры. Они имеют наименьшие возможности покинуть территорию ЛНР и ДНР, не требуют демократических свобод, а небольшие пенсии (нередко двойных) вполне удовлетворяют их базовые материальные потребности. Но по естественным причинам ориентация на пенсионеров не может быть основой долгосрочной стратегии. К тому же, в экономическом смысле пенсионеры являются балластом, негодным ни для работы, ни для войны.
Привлечь молодежь сепаратистам ничем, кроме сомнительных прелестей службы в «ополчении». Поэтому кураторы ЛНР и ДНР явно сделали ставку на формирование идентичности. Если построить «Новороссию» не удалось, надо подкинуть Украине побольше молодых «новороссов», которые будут создавать ей проблемы и через 10, и через 20, и через 30 лет. Тем более, что нынешние первоклассники будут знать о событиях 2014-2015 гг. только из рассказов старших и из книг. И рассказать им миф о героическом восстании Донбасса будет совсем несложно.
Читайте также: Донбасс. Главное не когда, а как интегрировать разоренные территории
За примерами далеко ходить не надо – стоит посмотреть на неонацистов, которые глорификуют Третий Райх. Смехотворно короткая история гитлеровской империи закончилась для Германии катастрофой. За несколько лет нацизма немецкое общество получило ужасный опыт зла и жизни во зле, о чем сожалеет до сих пор. Однако призрак нацизма до сих пор дурманит сознание десятков тысяч неонацистов, которые считают Гитлера мессией, а Третий Райх – мечтой, которую задушили евреи, коммунисты и прочие враги арийской расы.
Так же пролез в будущее сталинизм. Его молодые апологеты верят в мудрого вождя, который взял страну с оралом, а оставил с атомной бомбой. Репрессии, сотрудничество с Третий Райхом, уничтожение целых слоев населения остается вне фокуса, а критика отвергается как вражеская клевета. Похожих примеров немало. Поэтому есть все основания считать, что и «Новороссия» имеет шансы стать мифом, который заставит определенную часть общества к антиукраинским настроениям.
Есть риск, что «герои Новороссии» станут на Донбассе такими же символами протеста, как Че Гевара на Западе или Сталин в России. Или как партизаны УПА в Украине времен Януковича. Насколько большим будет побудительная сила сепаратистских символов – непонятно. В лучшем случае их поднимут на флаг бесталанные популисты вроде КПУ, которые ограничатся провокационными декларациями. Хуже, если призрак Мозгового будет морочить голову юным радикалам, которых возьмут на заметку российские спецслужбы.
Так или иначе, готовиться к мировоззренческой АТО надо уже сейчас – и вести ее придется в коллективном сознании подрастающего поколения Донбасса. Но результаты битвы за память в большой степени будут зависеть от того, когда Украина получит возможность влиять на гуманитарную политику в Луганске и Донецке. Это, в свою очередь, зависит от того, насколько затянется «минский процесс». А этого, увы, не знает никто.
По материалам: Захид.нет
