Профессор Кембриджского университета Томас Грант - юрист-международник, исследователь темы конфликтов, вызванных Россией на территории нашего государства. В марте прошлого года увидела свет его книга «Агрессия против Украины: территория, ответственность и международное право», а уже за два месяца автор презентовал ее в Украине. Работа британского ученого изучает именно юридические вопросы оккупации части Украины Российской Федерацией.
Томас Грант является выпускником Гарвардского и Йельского университетов, исследователем Центра Лаутерпахта (Кембридж, Великобритания) и преподавателем Кембриджского университета. Имеет активную юридическую практику, сотрудничая с правительствами государств и международными организациями. Как юридический советник участвовал в двух президентских кампаниях в США. Представлял стороны в рассмотрении целого ряда дел в Международном Суде ООН, Трибунале международного морского права и в судах США. Автор трудов по актуальным вопросам международного права, в том числе «Признание государств» (1999), «Вступление в организацию Объединенных Наций» (2009) и тому подобное.
В интервью «Главкому» Томас Грант рассказал, почему выдуманный российской пропагандой «народ Крыма» не имеет права на самоопределение, в какие суды может подать иски Украина против России и можно ли привлечь страны-подписанты Будапештского меморандума к ответственности за невыполнение этого документа.
В своей книге вы приходите к выводу о том, что международная правовая система, которая сложилась после 1945 года, разрушена. Что может прийти ей на смену?
Я могу сказать, что агрессия России против Украины вызвала чрезвычайный стресс международной правовой системы. Наибольшая надежда на будущее есть только в том случае, если государства будут уважать по крайней мере основные принципы системы. Самый главный принцип - территориальное урегулирование между государствами нельзя решать силой.
Но каким образом быть с нарушителями уже разрушенной системы (странами, или конкретными персоналиями)?
Я не столь пессимистичен, чтобы сказать, что эта система была «разрушена» вообще. Мы должны быть серьезно обеспокоены ущербом, но это можно исправить. Что касается ответа нарушителям, то ответ на этот вопрос тянет за собой вопрос относительно уголовного преследования и судебного разбирательства в отношении уважения к территориальной целостности Украины.
Большинство стран с целью решения международных споров предпочитают пользоваться механизмами ООН. Однако многие специалисты признают их неэффективность: свежий пример - Украина. Россия, агрессию которой осудили большинство стран-участников Генассамблеи ООН, продолжает быть нетронутым членом Совбеза ООН. Как изменить существующий порядок вещей?
Вы правы отмечая, что Совет Безопасности через привилегии пяти постоянных государств-членов, имеющих право вето, вряд ли будет принимать меры в ответ на нарушение Россией международного права в Украине. Однако Резолюция Генеральной Ассамблеи по Крыму была и продолжает быть полезной. Некоторые государства на определенное время призывают к изменению правил голосования Совета Безопасности. Я не предвижу изменений в ближайшее время. Поскольку вы спрашивали о механизмах ООН в целом, я бы добавил, что правозащитные учреждения ООН играли скромную, но полезную роль для Украины. Они поддерживают, как и должны, то, что территория Украины остается такой, какой она была до агрессии со стороны России. Другими словами, Крым и Восток остаются частью Украины.
В России есть такое мнение, что «народ Крыма» имел право на самоопределение посредством референдума. Насколько оно соответствует праву, как национальному, так и международному?
Это тема, к которой моя книга в значительной степени обращается. Самоопределение имеет политический аспект; и имеет юридический аспект. Политический аспект очень широкий. Правовой аспект является очень узким. Колониальные территории, то есть зарубежные колонии европейских стран имеют право на самоопределение в юридическом смысле, то есть они имеют право устанавливать свою независимость, даже если колониальная власть сопротивляется. Это уникальная ситуация. Другие территории не имеют на это права. Некоторые ученые говорят, что группа людей, которая проживает на территории, на которой были серьезные нарушения прав человека и гуманитарного права, может иметь право на отделение. Это называется «правом на меры в отношении оправданного отделения».
Некоторые государства, но не так много, заняли позицию, что это право существует в современном международном праве. Однако большинство государств этого не делают. Даже тем, кто говорит, что есть право на процессуальное отделения, очевидно, что такое право применяется только там, где люди, о которых идет речь, пережили крайне плохое поведение. Нет доказательств того, что русскоязычные люди в Крыму страдали от грубого нарушения их прав. Сама Россия не могла ничего сказать по этому поводу в рамках Универсального периодического обзора (крупнейшего мирового мониторингового механизма по соблюдению прав человека) всего лишь за год до насильственного присоединения. ОБСЕ, представители которого посещали регион, также не смогли обнаружить каких-либо серьезных нарушений такого рода, которые могли бы, в теории, оправдать отделение.
Есть мнение, что на смену тому «референдума», который состоялся в Крыму под дулами автоматов, Украина в свое время должна организовать свой. Согласны ли с таким мнением?
Трудности в реализации. Референдум по Крыму будет трудно провести, поскольку Россия контролирует территорию и, скорее всего, не будет сотрудничать. На мой взгляд, нет смысла проводить референдум в этих условиях. Это может быть даже контрпродуктивно. К российскому референдуму в Крыму вообще не было никакого доверия потому что он был проведен при совершенно ненормальных обстоятельствах.
Что является приоритетом – право на самоопределение сообщества, законы государства, в котором это сообщество живет?
Преобладает национальное законодательство, за исключением случаев, когда произошло грубое нарушение прав и нет разумной возможной альтернативы решить проблему согласно национального законодательства.
После аннексии Крыма некоторые депутаты и даже целые делегации из стран ЕС, посетивших Крым вопреки законам Украины. Какие существуют механизмы, чтобы эти люди не избежали юридической ответственности за нарушение законодательства?
Мне не известно, существует ли какой-либо правовой механизм для Украины, чтобы преследовать тех, кто поехал в Крым, то есть людей, которые просто посетили территорию. Украина согласно ее национальному законодательству может объявить таких людей персонами нон-грата в Украине. Однако, компания из третьего государства (то есть лицо или компания не из Украины или России), которая инвестирует в Крым, может натолкнуться на противодействие со стороны Украины. В частности, Украина может принять меры в отношении этого третьего государства в рамках двустороннего инвестиционного соглашения, содержащего положения о межгосударственном урегулировании споров. В то же время это очень спекулятивный вопрос, поскольку еще ни одна инвестиционная сделка не была использована таким образом. Межгосударственные средства урегулирования споров редко используются в рамках инвестиционных соглашений.
Как гипотетический пример, можно взять китайского инвестора, который инвестирует в Крыму. Конечно, национальное налоговое законодательство Украины, как и ранее, продолжает применяться и там. Ваше государство, естественно, может потребовать уплаты налога в бюджет. Вот если инвестор отказался, то это был бы серьезный вопрос. Если инвестор упорно отказывается платить, то Украина вполне может требовать, чтобы инвестор покинул территорию Украины. Если инвестор остается и в дальнейшем, то это является основанием дипломатического обращения Украины к родному государству этого инвестора (Китая, в нашем гипотетическом примере). Если удовлетворительный результат не был достигнут и через дипломатические каналы, то, на мой взгляд, будет хотя бы один аргумент в пользу применения пункта о межгосударственных спорах инвестиционного договора, статья 9, в случае договора Китай-Украина (имеется в виду ст. 9 Соглашения между Правительством Украины и Правительством Китайской Народной Республики о поощрении и взаимной защите инвестиций от 31.10.1992 г., в котором говорится о том, что споры между сторонами по возможности будут решаться по дипломатическим каналам).
Подобная стратегия может осуществляться в отношении российских инвесторов. Я допускаю, что есть компании и индивидуальные инвесторы русской национальности в Крыму. Они также подпадают под национальное законодательство Украины, в том числе, например, налоговое право, трудовое право, экологические нормы и т.п. Их отказ придерживаться национального законодательства Украины может рассматриваться в рамках подобного инвестиционного соглашения между Украиной и Россией, которая также содержит положения о урегулировании межгосударственных споров (статья 10).
Часто европейские политики степень выполнения Минских соглашений привязывают к вероятности ослабления, а то и снятии санкций против России. Правомерно встает вопрос об ослаблении санкций против России, если выполнение соглашений не избавит Украину от оккупантов как на Востоке, так и на Юге страны?
Если бы Европа смирилась с агрессией России против Украины, это создала бы опасный прецедент,. Соответственно, если военные силы России останутся в Украине, то санкции должны остаться.
Тогда следует признать, что все разговоры о вероятности ослабления санкций без полного освобождения Украины – это прежде всего шантаж Украины?
Это дало бы России очень много, если бы были сняты санкции. Украина, в свою очередь, не получила бы ничего, а Россия сохранила незаконную оккупацию территории Украины. Итак, это не была бы хорошая сделка для Украины. Это также не было бы хорошо для Европы, если Европа считает, что сохранение территориальной целостности является одной из основных правовых и политических целей.
Судебное разбирательство против России
В какие именно суды вы бы обратились, если бы были стороной защиты Украины? Как бы оценили перспективы этих дел?
Как я объяснил в своей книге «Агрессия против Украины: территория, ответственность и международное право», нет никаких сомнений, что Украина имеет право защищать свою территориальную целостность, и что политика России с марта 2014 года является серьезным нарушением в отношении этой целостности. Однако, международное право не имеет общей юрисдикции урегулирования территориальных споров. Вместо этого мы имеем разные юридические инструменты, которые государства могут согласиться применить для урегулирования спора, но если такое согласие отсутствует, то они не обязаны их применять.
Международный Суд является главным судебным органом Организации Объединенных Наций. Государства время от времени обращаются в Международный Суд, чтобы он рассмотрел споры относительно границ на суше и на море. Российская Федерация не воспринимает юрисдикцию Международного Суда в качестве обязательной. Однако РФ является участницей ряда конвенций в области прав человека, которые содержат положения, устанавливающие юрисдикцию Международного Суда как обязательную относительно споров, которые возникают в соответствии с конкретными положениями этих конвенций.
Грузия попыталась судиться с Россией в Международном Суде в 2008 году, основываясь именно на этой основе. Сложность, однако, заключалась в том, что Грузия не проводила переговоры с Россией по спорному вопросу, а соответствующие конвенции требуют от стороны, которая оспаривает, попытаться урегулировать спор путем переговоров перед обращением в суд.
Международный трибунал ООН по морскому праву (ITLOS) является еще одним международным судом, который государства используют вместе с другими инструментами арбитража для решения споров, касающихся морских территорий, в том числе их границ. Россия является участницей Конвенции ООН по морскому праву (UNCLOS) - договор, который устанавливает Международный трибунал по морскому праву. Россия принимает юрисдикцию в рамках соответствующего арбитражного механизма Конвенции (приложение 7). Однако, есть сложности, с которыми сталкиваются государства, которые пытаются применить этот механизм против России. Во первых, РФ принимает эту юрисдикцию со значительными ограничениями. Во вторых, Россия просто откажется посещать заседания по рассмотрению дел против нее.
Было дело Arctic Sunrise, в которой Нидерланды выступили против РФ. Представители России просто не являлись на судебное заседание по рассмотрению иска. Несмотря на это, Россия является субъектом суда или трибунала, и отказ явиться не освобождает государство от обязанности уважать решение суда или приговор. По моему мнению, Украина должна возбудить дело против РФ, несмотря на то, что есть серьезные сложности в обоих вариантах: Международного суда ООН и системе Международного трибунала ООН по морскому праву (о нарушении Конвенции ООН по морскому праву).
Основная проблема в обоих вариантах заключается в том, что суд или трибунал может определить, что случай не подлежит его юрисдикции. Однако, даже если результат будет таким, все равно он является важным для дела. Ведение дела держит этот вопрос в центре международного внимания. Международный Суд ООН и Международный трибунал ООН по морскому праву не являются политическими органами. Под этим я не имею в виду, что на судей и арбитров не влияет политика. Каждый в определенной степени зависит от политики. Я имею в виду, что вместо того, чтобы они формально руководствуются политическими разногласиями, они являются судебными/арбитражными органами и, как такие, руководствуются судебными/арбитражных процедурами.
Если Украина правильно представит дело, Международный Суд ООН и Международный трибунал ООН по морскому праву будут рассматривать его по крайней мере в рамках своей юрисдикции. Это дает Украине возможность представить аргументы в соответствии с юридической, а не политической процедурой.
Вы спрашиваете меня о вероятности успеха. Это сложно оценить. Есть много возможностей для игры в случае обжалования или арбитража. Но, по моему мнению, если Украина подготовит основу для переговоров лучше, чем это сделала Грузия в 2008-м, то, скорее всего, победит и получит поддержку значительной части судей Международного суда ООН.
Если Россия решит участвовать в рассмотрении, то выдвинет серьезные юрисдикционные возражения относительно Конвенции ООН по морскому праву. Подробное рассмотрение этого юрисдикционного вопроса выходит за рамки этого интервью. По моему мнению, Украина может сделать вполне правдоподобные аргументы в пользу юрисдикции. Это касается, в частности, незаконного присутствия России в морских участках вашего государства, которые на международном уровне признаны как такие, что принадлежат Украине. Как вы знаете, уже есть дела, которые работают против России в Европейском Суде по правам человека (ЕСПЧ), иски как от отдельных лиц, так и от Украины. Может быть, что ЕСПЧ также одновременно и решит территориальные вопросы. Судебная практика ЕСПЧ в отношении северного Кипра, приднестровской части Молдовы, Нагорного Карабаха является поучительной в этом отношении. Суд был довольно четкий в том, что незаконная военная оккупация не лишает государство права собственности на свои территории.
Суд против Путина
В Украине популярно мнение о необходимости суда над президентом России Владимиром Путиным. Есть ли перспектива у этого дела и какой суд может взяться за нее?
Римский статут Международного Уголовного Суда обеспечивает правовую основу для международного судебного преследования по уголовной ответственности. Физические лица, в том числе главы государств и правительств, в принципе подлежат судебному преследованию, но это при соблюдении условий, изложенных в Уставе. Эти условия включают в себя такие, которые относятся к юрисдикции Суда. Зато РФ не принимает юрисдикцию этого Суда.
Однако Суд может осуществлять юрисдикцию в отношении преступления, если «государство, на территории которого имело место данное деяние» признало его юрисдикцию. Нет никаких сомнений в том, что в разных частях территории Украины, в том числе в Киеве, Донецке, и Луганске, и Крыму действия, что происходили с ноября 2013 года, вызывают серьезное беспокойство.
Как знают ваши читатели, Украина с 17 апреля 2014 года декларировала, что принимает юрисдикцию Суда в отношении событий на территории Украины, которые состоялись с 21 ноября 2013 года до 22 февраля 2014 года. И что Украина по состоянию на 8 сентября 2015 года заявила, что принимает юрисдикцию в отношении действий на территории Украины от 20 февраля 2014 года и так далее.
Прокурор (чей мандат основывается на Уставе Суда) открыл предварительную экспертизу по ситуации в Украине для того, чтобы определить, существуют ли критерии для начала расследования. Учитывая тот факт, что прокурор открыл предварительную экспертизу, можно сделать вывод о том, что ситуация в Украине не выходит за рамки юрисдикции Суда. Существует вероятность того, что этот Суд имеет юрисдикцию.
Следующим шагом Прокуратура является достижение того, согласно статье 53 пункта 1 существует разумное основание для продолжения расследования событий в Украине. Для достижения этого определения, Прокурор должен рассмотреть вопрос, существует ли разумное основание полагать, что совершенное преступление подпадает под юрисдикцию Суда; был ли случай допустимым; и является ли данное поведение (России) достаточно серьезным и влияет ли на интересы своих жертв в такой степени, что расследование будет служить интересам правосудия.
На мой взгляд, эта поведением серьезно повлияло на интересы народа Украины. Не может быть никаких сомнений, что на этом основании расследование является оправданным. Сложность заключается в том, соблюдаются условия юрисдикции и приемлемости. Это, в частности, являются вопросами, на которые должен дать ответ генпрокурор.
Последствия игнорирования Будапештского меморандума
С одной стороны не Великобритания, а Россия нарушила условия Будапештского договора. С другой - ваша страна также была подписантом документа, а значит должна нести ответственность за его невыполнение. Какую ответственность должна понести Великобритания за то, что документ, который она подписала, превратился в клочок бумаги?
Ни одно из западных государств, которое взяла на себя обязательства гаранта целостности Украины согласно Будапештского меморандума, не сделало достаточно для того, чтобы придерживаться своих обязательств. Как следствие, на мой взгляд, значительный ущерб был нанесен идеи нераспространения ядерного оружия. Как мы все помним, Украина отказалась от большого ядерного арсенала в обмен на гарантии, что были указаны в меморандуме. В то время для западных государств это выглядело как существенный успех для нераспространения и разоружения. Тем не менее, сейчас любое государство, которое примет на себя обязательства не вооружаться в обмен на гарантии ее защищать, не будет чувствовать себя уверенно. Гарантии, которые другие государства могут дать ей взамен, как показал опыт 2014 года, являются ненадежными.
В случае, если Украина обратится в суд с иском против стран-подписантов Будапештского меморандума, будет ли это дело иметь перспективы? Какие?
Учитывая общую справедливость ситуации, я понимаю тех людей, которые считают правильным и справедливым предоставление Украине определенной компенсации за невыполнение гарантий Будапештского Меморандума относительно защиты Украины в 2014 году. Однако, Будапештский меморандум не содержит ни одного обязательного к исполнению пункта об урегулировании споров, только общие консультативные положения. Было бы безнадежно ссылаться на Будапештский меморандум как единственную основу для построения международной дела.
