Экономический рост в Испании вернулся, но опасности возвращения рецессии еще не миновали.
В водовороте драматических событий прошлых месяцев вокруг возможного «Грексита» — выход Греции из еврозоны — нетрудно было предположить тот факт, что и другие страны юга Европы выздоравливают, как могла бы это сделать и сама Греция, если бы политика не стала ей помехой.
Оживление испанской экономики особенно важно, потому что она четвертая по размерам в еврозоне и ее проблемы вполне могли бы только три года назад привести к распаду валютного союза. Кое-кто считает, что восстановление в Испании — доказательство эффективности структурных реформ. Но спад был таким глубоким, что этой стране еще далеко до возвращения на утраченные позиции. Кроме того, еще не понятно, насколько выздоровление экономики обусловлено хвалеными испанскими реформами.
Читайте также: Разрушение Европы
Экономика Испании растет уже два года после затяжной двойной рецессии 2008-2013-го. Сначала восстановление было малозаметным, но оживилось весной 2014-го и особенно проявилось в этом году, когда рост в I квартале составил 0,9% (3,8% в годовом исчислении) и 1% — во II квартале. Уровень безработицы остается тревожно высоким (в июне он составлял 22,5%), но резко снизился от пикового показателя 26,3% в начале 2013-го.
Испанской экономике идет на пользу общий циклический подъем в еврозоне. Резкий спад цен на энергоносители, обусловленный обвалом цен на нефть, действует подобно снижени. налогов. Еще одним стимулом стало введение Европейским центробанком количественного смягчения. Но показатели Испании значительно лучшие показателей валютного союза в целом, который в I квартале 2015 года демонстрировал более медленные темпы роста — лишь 0,4%. Фактически в последнее время темпы роста в Испании среди самых высоких в еврозоне.
Читайте также: Экономика Румынии стала лидером по росту в ЕС
Для правительства Мариано Рахоя восстановления экономики — это оправдание реформ, которые он проводит после вступления в должность в конце 2011 года. Многое удалось достичь благодаря реорганизации испанского рынка труда, направленного на преодоление двух неэффективных особенностей. Одна — разделение между привилегированными штатными сотрудниками и внештатными, на которых пришелся основной удар увольнений во время экономического спада. Вторая — коллективные договоренности об оплате труда, которые существовали в каждой отрасли между работодателями и профсоюзами и навязывались отдельным компаниям. Реформы имели целью облегчить финансовое бремя на работодателей в случае увольнения штатных работников за счет урезания компенсационных выплат. Компаниям также разрешили не соблюдать отраслевые соглашения и самим заключать соглашения с работниками.
Другие изменения были сосредоточены на стимулировании предпринимательства. В частности, правительство облегчило процедуру открытия бизнеса, сократив за 2013-2014 годы количество необходимых для этого шагов с десяти до шести. Оно также пытается унифицировать нормативы и правила для всех регионов страны. В этом году корпоративный налог на прибыль был снижен с 30% до 28%, а в 2016-м он уменьшится до 25%. Обнадеживает то, что Испания поднялась в рейтинге легкости ведения бизнеса Всемирного банка с 52-го места, которое занимала два года назад, до 33-го в 2014-м (среди почти 190 стран).
Однако вердикт реформам и их результатам неоднозначный. По словам Рафаэля Доменеча, экономиста второго по величине испанского банка BBVA, они частично объясняют, почему Испания достигла лучших показателей, чем другие страны на периферии, например Италия. По его мнению, если бы реформы рынка труда были проведены во время кризиса, то безработица достигла бы максимум 20%, а не 26%, то есть его уровень был бы на треть ниже.
Читайте также: Станет ли Италия следующей после Грецией?
Но профессор мадридской школы бизнеса IESE Хуан Хосе Торибио отрицает, что причина восстановления не структурные реформы, а скорее приспособление, на которые пришлось согласиться компаниям и работникам, чтобы пережить тяжелую рецессию, в частности через снижение заработной платы. Он также считает важным наведение порядка в банках, чему способствовала европейская программа спасения проблемного финансового сектора в середине 2012 года.
В любом случае важно объективно оценить оздоровление испанской экономики. Оно началось после спада ВВП на 8% с периода наивысшего значения весной 2008-го до периода самого низкого уровня экономической активности пять лет спустя. И даже если сейчас экономика растет быстро, однако еще на 4% она не дотягивает до показателя семилетней давности. Эта разница больше, чем в целом по еврозоне, ВВП которой лишь примерно на 1% отстает от пикового докризисного значения. Несмотря на сокращение безработицы, Испания по уровню его роста занимает второе место в Европе, отставая только от Греции.
Кроме того, восстановление стало слишком зависеть от внутреннего спроса, особенно это касается потребительских расходов. Хотя испанские экспортеры успешно работали в течение второго витка рецессии 2011-2013 годов, что позволило смягчить последствия спада, доля роста от торговли уменьшилась, несмотря на успехи туристической отрасли. Еще одна проблема Испании — неудовлетворительное состояние государственных финансов. Дефицит бюджета в 2014 году составил 5,8% ВВП и, по прогнозам Европейской комиссии, в этом году составит 4,5%. Частный и государственный долг опасно большой относительно ВВП.
Наибольшую тревогу вызывает то, что восстановление мало помогло залечить раны, которые открылись за годы кризиса. Сантьяго Фернандес Вальбуэна, директор по стратегическому планированию в Telefónica, одной из крупнейших испанских компаний со значительным присутствием в Латинской Америке, беспокоится за неравномерность этого восстановления, по которому гораздо труднее приходится в основном молодым временным работникам, а не постоянным штатным, несмотря на все реформы на рынке труда. Первые признаки восстановления в Греции в 2014-м не помешали населению проголосовать за коалицию СИРИЗА, которая стала рупором всех пострадавших в предыдущей депрессии. В Испании восстановление длится дольше, а рецессия была не такой тяжелой, как в Греции (где разница между максимумом и минимумом в объеме производства достигла 27%). Но выборы, которые состоятся в этом году, оставляют экономическое оживление уязвимым к политическим пертурбациям.