Проект «Новороссия» проходит стадию демонтажа, однако будущее Донбасса остается туманным. Регион разделен: под контролем Киева находится 2\3 его территории, однако областные центры и основные промышленные агломерации остались в оккупации. Когда «временно оккупированные территории» вернутся в состав Украины, доподлинно не известно, поскольку Минские договоренности – это «философия процесса, а не даты».
Впрочем, даже последовательное выполнение Минского протокола не приведет к объединению Донбасса. После отмены «республик» эти районы будут жить в собственном полуавтономном режиме. Насколько долго это продлится, тоже не известно. Фактически, Донбасса как исторической целостности больше не существует и, возможно, больше не будет существовать. А значит, стоит задуматься о том, какой может быть новое региональное строение восточной Украины, пишет Захид.нет.
Донбасс: крах проекта
Чтобы понять современное положение Донбасса, стоит взглянуть на его историю. До XVII века этот край был частью Дикого Поля – малозаселенного фронтира Российской империи. Основными здешними жителями были донские и запорожские казаки и беглые крестьяне. Позже здесь прошла волна крестьянской колонизации – преимущественно за счет переселенцев из украинских и российских губерний. Однако развитие края оставалось крайне низким.
Читайе также: "Казак я, не москаль". Миф про донское казачество
Бурное развитие этих земель началось лишь в XIX веке, когда империя бросилась осваивать здешние залежи угля и железной руды для нужд Черноморского флота и милитаризации Причерноморья. Во второй половине XIX века. сюда допустили иностранный капитал, что вызвало настоящий промышленный бум. В 1796-м было запущено первую шахту Донбасса, а через сто лет здесь было уже 289 шахт.
Побочным эффектом индустриализации было заселение региона. Две трети городов Луганщины и Донетчины выросли из рабочих поселков при шахтах, заводах и железнодорожных станциях. Темпы также росли: только с 1793-го по 1816-й в Екатеринославской губернии было основано 362 поселения. Именно благодаря индустриализации край, где в первой половине XIX века. было лишь пять городов, за каких-то сто лет превратился в наиболее урбанизированный регион Украины.
Свой современный административный вид Донбасс получил уже в составе СССР. В 1919-м Луганщину и Донетчину объединили в Донецкую губернию, которую в 1925-м разделили на пять округов, а в 1932-м их соединили в две области – Сталинскую (то есть Донецкую) и Ворошиловградскую (т. е. Луганскую). В советское время сформировался и урбанистический характер Донбасса – большинство городов Луганщины и Донетчины получили городской статус в 1920-30-х или в 1960-70-х годах.
Читайте также: Израильские перспективы Украины
Однако этот исторический проект потерпел крах вместе с СССР. Деиндустриализация, которая началась в 1990-х, превратила Донбасс на депрессивный дотационный регион. Сепаратисты, успех которых не в последнюю очередь был обусловлен социальным недовольством местного населения, стали грабарями Донбасса. За время оккупации наиболее жизнеспособные предприятия региона были вывезены в Россию, разрушены или просто разграблены.
Таким образом регион, собранный вокруг индустрии Донецкого угольного бассейна, потерял экономические основания для своего существования, а затем – еще и административную целостность. Следовательно, историческая перезагрузка этого края стала не просто возможным, но и необходимым. Донбасса, который Украина унаследовала от УССР, уже никогда не будет, биться над восстановлением индустрии образца ХХ века. нет смысла. А вот каким может быть будущее Луганщины и Донетчины – вопрос для дискуссии.
Новая география Донбасса
Прежде всего, стоит выяснить, какая именно часть Донбасса осталась по нашу сторону линии разграничения. Что касается Луганской области, из 18 районов под контролем Украины остается 12 (2 – частично). Население этих районов составляет около 750 тыс. человек, а с учетом официальной количества переселенцев – до миллиона. Это примерно столько же, сколько в Черновицкой, Кировоградской или Волынской областях.
Преимущественно это северные аграрные районы, которые исторически тяготеют к Слобожанщины, а не к индустриальному Донбассу. Даже в наше время местные жители неясно осознают свою историческую непринадлежность к Донбассу. В отличие от шахтарско-промышленных районов, здесь доминирует региональный вариант украинского языка. Причем доминирует настолько, что в 2012-м четыре района Луганщины отказались предоставлять русскому статус регионального языка.
Читайте также: Украина должна «умыть руки» от Донбасса
На севере Луганской области сепаратисты также не добились особых успехов. Весной 2014-го они смогли захватить власть только в двух из 12 районов, но закрепиться не смогли. Что и не удивительно: местные кадры для «ополчения» были сконцентрированы в депрессивных промышленных районах. Именно там постсоветская деиндустриализация имела тяжелейшие последствия, подготовив почву для антигосударственного бунта.
На Донетчине полностью под контролем Украины остаются 9 из 18 районов, еще четыре – частично. По приблизительным подсчетам, население этих территорий (вместе с переселенцами) достигает 2,3 млн человек – как в Одесской области или довоенном Крыму. Это преимущественно промышленные районы, которые до войны переживали не лучшие времена. К примеру, ахметовский «Метинвест» вошел в 2013-й год, имея более $4 млрд долгов.
На фоне общего спада в промышленности, который продолжается с 2012 года, индустриальные перспективы украинского Донбасса кажутся сомнительными. Очевидно, этот регион требует не дотаций, а полной перезагрузки по примеру Рурского бассейна в Германии. Держать промышленность региона на системе искусственного жизнеобеспечения можно долго, но рано или поздно это превращается в безнадежную гальванизацию трупа.
Что касается политики, то перезагрузка Донетчины проходит почти естественным образом. Не смотря на то, что весной 2014-го в Краматорске и Славянске блокировали украинскую технику, в конце года 73% местных жителей поддерживали сохранение целостности Украины. Если на севере Луганщины сепаратизм не восприняли через культурно-исторические обстоятельства, то на Донетчине патриотизм формируется под впечатлением от «успехов» ДНР.
Перспективы Донбасса
Какой будет судьба «республик» – неизвестно. И надеяться на возврат до предвоенного состояния бесполезно. Зато много времени подумать о перспективах украинской Луганщины и Донетчины. Очевидно, что в обозримом будущем их жизнь будет определять линии разграничения. Это будет военизированный фронтир Украины, а фактически – восточный аванпост Европы. В условиях геополитических сдвигов на материке он может стать важной составляющей новой системы европейской безопасности.
Если ЛНР и ДНР рискуют стать лимитрофом, то украинские Луганщина и Донетчина могут существовать и в современном урезанном виде. Хорошей возможностью перекроить Донбасс будет запланированная административно-территориальная реформа. В экономическом плане Луганская область имеет шансы стать аграрным регионом. Ну а Донетчине рано или поздно придется пройти перепрофилирование или модернизацию производственной базы.
Украинизацию Луганщины и Донетчины можно усилить, запустив проекты переселения из других регионов. В свое время СССР смог накачать Крым военными пенсионерами и отставниками, которые привязали полуостров к России крепче, чем Перекопский перешеек – к Украине. Украина может использовать этот опыт на Донбассе, выдавая бесплатное или льготное жилье военным и предлагая программы трудовых миграций.
Следовательно, Украина должна определиться, что делать: ждать, пока Луганск и Донецк вернутся в Донбасс, строить другой Донбасс без Луганска и Донецка (по примеру Финляндии, которая потеряла Выборг второй город по численности населения и который теперь прозибает в российской нищете). Понятно, что каждый сценарий имеет свои сильные и слабые стороны. Тем более, пока есть серьезная угроза возобновления боевых действий, все это – чисто теоретические проекты. Однако обсуждать альтернативы стоит уже сейчас.
Ранее сообщалось, что донецкие элиты хотели использовать «русскую весну», но «весна» использовала их.
