Подавление оппонентов, протестующих и активистов может быть признаком не только силы, но и слабости Путина
Когда год назад в Кремль вернулся Владимир Путин, многие ожидали немедленных и жестоких репрессий. Но он не спешил, давая обществу и Западу привыкнуть к каждому малейшому прикручивания гаек. В 2013 году, репрессии очевидно будут нарастать.
Символической точкой отсчета для новых веяний стало предложение почтить память Леонида Брежнева мемориальной доской. Недавно проведенный опрос свидетельствует, что этого долгожителя советского политического Олимпа россияне считают популярным руководителем, хотя для многих он является символом стабильности, перешедшей в застой. Брежневские годы богатые драматические события: устранение от власти Хрущева, подавление Пражской весны в Чехословакии, война в Афганистане, ссылки Андрея Сахарова ... Первый год третьего президентского срока Владимира Путина также изобиловал событиями: арестовано многих участников протестного движения, лидеру оппозиции Алексею Навальному грозит в тюрьма, а правозащитная группа «Мемориал», основанная еще Сахаровым, вместе с другими неправительственными организациями тоже попала под пресс.
Читайте также: Уязвимые к давлению. Дестабилизация в Центральной и Восточной Европе играет на руку Москве
Бывший президент (ныне премьер-министр) Дмитрий Медведев, который олицетворял как бы «оттепель» после Путина, еще не в отставке, но позиции уже теряет. Владислав Сурков, заместитель руководителя правительства Дмитрия Медведева, выступал за кооптацию вместо репрессий - и теперь он уже бывший заместитель.
Политическую элиту сейчас вычищают от «ненадежных элементов». Сейчас последняя жертва - либеральный экономист Сергей Гуриев, бывший ректор Российской экономической школы и советник Медведева. После допроса в прокуратуре и обыска офиса Гуриев бежал в Париж. Его проблемы начались после того, как он дал экспертную оценку по делу нефтяной компании «ЮКОС» в отчете, в котором также осуждалось заключения Михаила Ходорковского. Также открыто поддерживал Навального и сформулировал его экономическое лозунг «не врать и не воровать». Побег Гуриева свидетельствует о сдвиге в политической элите: он был близок к правой руке Медведева Аркадия Дворковича.
В прошлом Кремль не очень церемонился с политическими конкурентами. Но, как отмечает оппозиционный обозреватель Кирилл Рогов, в основном ограничивался контролем в политике, подтасовкой результатов выборов и маргинализацией оппозиции. (Ни одна политическая партия не имела права появиться на свет без санкции главного путинского идеолога Суркова.) Но, столкнувшись с массовыми протестами правозащитников и рядовых граждан, а не политиков, Москва стремится распространить контроль и на другие сферы, в частности контроль над интернетом и даже развлекательными журналами, которые размещают баннеры с протестными лозунгами. «Кремль пытается уничтожить инфраструктуру протестного движения», - говорит Рогов.
Новое законодательство определяет любую гражданскую или общественную работу как политическую деятельность и требует для всех независимых неправительственных организаций, которые финансируются из-за рубежа, клейма «иностранного агента». В этой фразе четко просматривается намек на государственную измену. Преобразование советского диссидентского движения в такие организации, как «Мемориал», было одним из главных результатов перестройки Горбачева. Сейчас все возвращается обратно.
Первой жертвой нового закона стала Ассоциация защиты прав избирателей «Голос». Среди других - российский филиал антикоррупционной группы Transparency International. 16 мая прокуратура обязала старейший и самый авторитетный центр опроса общественного мнения России «Левада-Центр» зарегистрироваться иностранным агентом. Он и другие российские НПО отказываются это сделать. Такая дерзость ставит Кремль перед выбором: либо отступить, либо давить на них до конца.
Что у Путина в голове?
Проблема российской политики в том, что она в основном делается в голове одного человека. Поворот к репрессиям может быть знаком не силы Путина, а скорее страха и отчаяния. Некоторые советники говорят, что он боится нестабильности и делает все возможное, чтобы устранить то, что может ее усилить. Это касается и его экономических решений. «Путин отказывается тратить средства или проводить экономические реформы, потому что они повлекут краткосрочную нестабильность», - считает один аналитик. Как следствие - уменьшение инвестиций и замедление роста.
Что он не видит, так это то, что самым большим фактором дестабилизации стало его возвращение в Кремль. Своими попытками сохранить ситуацию неизменной и дальше дестабилизирует ее, вызывает новые и новые репрессии. Не имея последовательной идеологии, Москва оправдывает свои действия тем, что раскручивает маховик конфронтации с Западом и ищет внутренних врагов. Частично ей это удается: количество тех, кто верит в существование «внешних врагов России», по данным «Левада-Центра», выросло с 13% в 1989 году до более 70% в 2013-м. Национализм, ксенофобия и нетерпимость переходят из политического маргинеса в мейнстрим. Такого вряд ли ожидал даже политический клоун Владимир Жириновский, лидер ультраправого националистического крыла. Противостояние с Западом поляризовало российскую элиту: вытеснило тех, кто был наиболее с ним связан, и укрепило силовиков, которые требуют новых чисток.
«Хозяевам Кремля уже мало общей лояльности. Они требуют от вас доказать свою преданность публичной жертвой - будь то поддержка закона против усыновления сирот американскими семьями, или что-то другое», - говорит один чиновник. Любой, кто отказывается это делать, объявляют ненадежным. Многие умеренные и либеральные люди из элиты не готовы так поступать, что и продемонстрировал Гуриев. Однако признаков сплочения либеральной элиты против Путина пока немного. Одна из причин - страх. Но серьезная - отсутствие явного лидера или общей идеи.
Через негативный имидж прозападных реформаторов 1990-х годов, ориентированную на Запад программу изменений массы просто не воспринимают. Национализм дискредитировал себя связью с Кремлем. Нехватка альтернативы может успокаивать Путина. Но, как показывает российская история, это еще и признак политической слабости. Именно наличие Бориса Ельцина на политическом ландшафте обеспечило относительно мирный переход власти из одних рук в другие при распаде Советского Союза. Сегодня же отсутствие такой фигуры повышает риск неожиданностей.
«Противоречия и несправедливость в обществе нарастают. Вместо мирного решения этих проблем Кремль применяет силу, исключает мирную передачу власти», - говорит один из предпринимателей. Возможно, проблем ждать еще долго, а может, они уже не за горами: история России свидетельствует, что предсказать это нереально. Но те, кто отреагировал на возвращение Путина в Кремль безрадостным пророчеством, что теперь придется терпеть его до 2024-го, могли и ошибиться.
