Украина столкнулась в 2014 году с определенным вакуумом безопасности, что фактически реализовался в открытой агрессии - оккупации Крыма, а затем вторжении на Востоке. Это был самый большой вызов нашему главному приоритету - безопасности, поскольку от нее зависит выживание государства, пишет Юрий Сергеев для издания Тыждень.
Встал вопрос, каким образом защищать национальные интересы в тех условиях, когда мы не имеем формальных отношений и гарантий безопасности от международных структур безопасности, таких как, например, НАТО. Поэтому проблема заключалась в том, как защитить себя с механизмами, уже имеющимися в системе Организации Объединенных Наций.
Прежде всего для нас важно было обеспечить моральную и политическую солидарность как можно большего количества государств. От времени первого заседания Совета Безопасности по нашему вопросу произошло почти 30 официальных заседаний и почти столько же неформальных. От февраля до ноября мы чувствовали и чувствуем полную солидарность членов Совета Безопасности. Впрочем, ее слабость как механизма заключается в том, что попытка остановить «референдум» в Крыму и его поддержку со стороны Москвы всеми странами-членами в форме соответствующей резолюции, была заблокирована правом вето России.
Читайте также: Агрессия России против Украины и санкции (юридический анализ)
С тех пор РФ занимала выделенную позицию в Совете Безопасности, чем сама себя изолировала и продемонстрировала неуважение к международному праву и Уставу ООН. Наше государство задействовало механизм Генеральной Ассамблеи, а именно 27 марта этого года мы внесли резолюцию «Территориальная целостность Украины». Она важна для нас, потому что ею было осуждено не только сам «референдум» и его результаты, но и, что существенно, все последующие возможные действия в связи с ним. Этим актом были призваны международные структуры ООН, прежде всего Международная морская организация и Международная организация гражданской авиации, которые своими решениями приняли непризнание любой другой юрисдикции, кроме украинской, в отношении воздушного пространства над Крымским полуостровом и территориальными водами и исключительной экономической зоной вокруг Крыма.
Резолюция была принята, и для нас она является пока что единственным правовым механизмом обеспечения наших интересов, чтобы не допустить полной аннексии Крыма. Наша защита была построена в рамках тех возможностей, которые дают два механизма ООН. Таким образом мы действовали и будем действовать в дальнейшем.
Кризисы в Сирии и Украине, неурегулированные кризисные ситуации в Африке демонстрируют, что от реформирования ООН зависят именно ее существование и способность выполнять свою основную функцию - обеспечивать мир и стабильность. Для остановки и предупреждения агрессии, и не только в Украине, нужна системная реформа ООН, чтобы механизмы работали на защиту мира и стабильности, а не на удовлетворение амбиций некоторых стран, в частности их агрессивных намерений.
2015 год может стать активным в поиске решений, как сделать Совет Безопасности ООН более действенной и ограничить блокировочные механизмы, особенно в условиях открытых конфликтов, когда есть угроза жизни людей. Такое послание уже поступило от Франции - постоянного члена и носителя этого права. Именно вокруг этого развернется дискуссия, но она непростая, ведь система достаточно бюрократизирована. Активность будет, однако сомневаюсь, что решение будет принято быстро, ведь они затрагивают интересы отдельных государств и регионов. В 2015 году Организация Объединенных Наций будет отмечать свое 70-летие, и мы подходим к этому юбилею в кризисной для нее ситуации. Так же придется спрашивать и ОБСЕ, которая отпразднует 40 лет принятия Хельсинского заключительного акта. Украина не смогла обеспечить механизмов своей национальной и региональной безопасности в рамках этих организаций. Россия поставила под сомнение все достигнутое за многие годы. Поэтому мы все должны быть заинтересованы в реформировании, обновлении, возвращении к тому, с чего начинали. Наш мир перед серьезной угрозой.
Читайте также: ЕС: Россия нарушила свои международные обязательства
Вопрос формата реформирования ООН является одновременно и философским, и практичным. Во-первых, все должны строго придерживаться того, на что согласились, то есть защищать всеми силами и возможностями базовые принципы устава ООН, а они нарушаются. Во-вторых, мы должны возобновить в системе международных отношений доверие, которое сломано не только Россией. Там, где есть конфликты, которые мы не можем решить и преодолеть, речь идет о вопросе доверия.
Механизм Совета Безопасности должен быть кардинально изменен. Проблема в том, что реформирование этого органа преимущественно в последние годы происходило вокруг расширения постоянного и непостоянного членства в нем, но это арифметика, которая ни к чему не приведет. Пока право вето будет применять в тот способ, который отвечает национальным интересам исключительно одной страны-члена, а не всего глобального сообщества, эта структура будет порождать проблемы. Именно поэтому идет дискуссия вокруг трех возможных решений.
И прежде всего - ликвидации права вето. Впрочем, без желания носителей этого права, преодолеть последнее будет сложно. Другое предложение - принятие решений исключительно консенсусом в Совете Безопасности. Им, следовательно, предлагают заменить право вето, но это повлечет за собой еще больше проблем. Консенсус может сломать любая страна, и решения не будет. По моему мнению, наиболее логичной является третье предложение - принятие решений большинством голосов, и не только по процедурным вопросам, но и субстантивных. Впрочем, нужно, чтобы все это переросло в конкретные предложения. Украина добавляет к этому всему свой голос, и мы хотели бы использовать следующий год как кандидат в Совет Безопасности на период 2016-2017-го.
