Помощница государственного секретаря США Виктория Нуланд в пятницу провела закрытую встречу с советником президента Путина Владиславом Сурковым вблизи Калининграда. Госдепартамент США подтвердил, что разговор шел о ситуации на востоке Украины и о воплощении Минских договоренностей.
Ранее на той неделе в Киев неожиданно прилетал российский представитель Борис Грызлов. Президент Обама звонил президенту Путину. Что может означать такой всплеск дипломатической активности? На этот и другие вопросы «Голосу Америки» в программе Время-Тайм отвечал вашингтонский аналитик Стивен Бланк, старший научный сотрудник «Американского совета внешней политики».
Стивен Бланк – Однозначно, имеется активизация дипломатии. Но она вызвана тем, что Путин хочет пойти прочь от стола, сохранив при этом свои достижения. Ему трудно это сделать. Ключевым рычагом давления является угроза вторжения в Украину. Без постоянной угрозы агрессии ему будет трудно сохранить завоеванное. Каждый день Украина становится сильнее, а Россия становится слабее. Поэтому Путину необходимо найти выход из ситуации. Именно поэтому мы наблюдаем оживление дипломатической активности между Москвой, Киевом и Вашингтоном.
Голос Америки – Мы мало знаем о содержании таких переговоров. Как вы думаете, что является более действенным, закулисные договоренности, открытый процесс?
Стивен Бланк – В большинстве случаев тихая дипломатия за закрытыми дверями приносит лучшие результаты. Когда переговоры ведутся публично, то необходимо отвечать перед большим количеством заинтересованных сторон – это пресса, граждане. Поэтому публичные переговоры вести невозможно. Это путь к патовой ситуации. Дипломатическое решение можно найти только за закрытыми дверями.
После соглашений «Минск 1» российские силы оккупировали Дебальцево, погибли сотни людей. Потом была сделка «Минск 2», которая также невыполнена – крайний срок истек в прошлом году. Какова ценность «минского процесса?»
Я всегда считал, что соглашения «Минск 1» были нарушены российской армией сразу же. «Минск 2» тоже возбуждено. Россия никогда не прекращала нарушать Минские соглашения, подписанные под дулом автомата. Это позволило образованием в Луганской и Донецкой областях по сути стать автономными. Россия контролирует их, но отвечать за них должна была бы Украина. А это означает, что украинское правительство не могло бы работать полноценно. Я считаю, что Путин вообще не хочет принимать того факта, что Украина – независимое государство. Его можно разве что заставить признать это. Он будет держаться этой позиции до последнего. Поэтому «минские соглашения» по моему мнению никогда не имели шанса. Вообще здесь речь идет о независимости Украины. И мы, и Украина не можем согласиться, что Путин имеет право участвовать в формировании украинской политики.
Стоит ли «Минск» вообще отбросить?
Да. Его надо отбросить. Нужно новое решение. Я думаю, что собственно об этом и идут переговоры сейчас. Поиск нового, более эффективного решения, которое было бы прочным и не было повторением того, что мы видеть на протяжении последних двух лет.
В последней речи президента Обамы в Конгрессе Украину вместе с Сирией было названо государством – клиентом. Те слова некоторые критикуют как неудачную оговорку. Как вы вообще оцениваете политику администрации Обамы в отношении Украины?
Я думаю, что Россия действительно хотела бы, чтобы Украина была государством – клиентом. При Януковиче так и было – государство тогда потеряло способность управлять собой. Больше Украина такой не будет. Я считаю, что в политике США относительно Украины мало действий, и они запоздалые. Я считаю, что США должны больше помогать Украине обучая военных и поддерживая ресурсами. И я думаю, что нам надо вспомнить о Будапештские соглашения, которые должны гарантировать целостность и безопасность Украины, подписантами которых были и Россия, и США.
