Когда-то давно обратил внимание, что советская привычка говорить на публику что-то одно, а совсем иначе думать и действовать демонстрирует какую-то удивительную витальную силу. Уже 25 лет прошло с тех пор, как развалился Советский Союз, выросло новое поколение, казалось бы, свободных людей. А привычка – одна правда для себя, а совсем другое для людей – осталась. Нам также хорошо известно о силе влияния на традиционное общество тезиса «что скажут люди?».
И хотя уже появились единичные смельчаки, которые бросили вызов традиционалистам и решились жить своей жизнью, не подстраиваясь под старые нормы, однако ситуация выглядит малопривлекательной. Оказывается, мы даже не всегда готовы задуматься над новейшими феноменами – желанием защитить традицию и не поступиться принципами, пишет издание Захид.нет в статье "Двойная жизнь украинцев".
Нетрадиционная традиция
Главное, что мы порой даже не задумываемся над тем, а что же и от кого мы защищаем? И кто вообще нападает на важные для украинцев ценности? Казалось, что история двух последних десятилетий четко свидетельствует: украинцы порвали с советским тоталитарным и авторитарным прошлым и упорно развивают свой национально-государственный проект. Но когда речь заходит о традиции, то начинаются проблемы. Дело в том, что последовательной, линейной традиции не существует. Она не тянется, например, от князя Владимира Великого до нас нынешних. Это мы из нашего сегодняшнего дня прокладываем путь в прошлое, нанизывая одно за другим события, факты и персонажей, которых мы, учитывая наши актуальные убеждению, избрали себе в традицию. Итак, традиция – это рецепция прошлого нами и нашими современниками.
Чего греха таить, в Украине существовало несколько исторических регионов, население которых по-своему выстраивало персональные и коллективные мостики в прошлое. Имели разных героев (очень часто антагонистических), клялись в верности разным политическим формациям. Воевали на противоположных фронтах мировых войн, и вообще, имели разный семейный исторический опыт. У кого-то в семье преобладали религиозные люди, у кого-то были атеисты. Кто-то воевал в Красной армии, а кто-то боролся и погиб в Украинской повстанческой армии. Такая историческая семейная полифония не является уникально украинской. Можно привести пример Испании с ее длительным путем к примирению памятей. Можно вспомнить Германию, которая после Второй мировой войны вынуждена была провести политику денацификации и которая обошла коммунистическую ГДР. Поэтому всевозможные право-радикальные и враждебные беженцев силы так успешно действуют именно на бывших восточных землях.
То же самое можно сказать об Австрии, которая вовремя после войны провозгласила себя первой жертвой немецкого национал-социализма. Если честно, то это очень выгодная позиция. Или жертва может поменяться ролью с палачом? Может, еще и как. Если взглянуть на фото праздничной толпы на Гельденпляц в Вене по случаю аншлюса Австрии 1938 года, можно легко убедиться, что манифестацию на 200 тысяч человек насильно не соберешь. Да и рвения австрийским национал-социалистам не хватало, скорее наоборот...
Но лучше вернемся в Украину. Создатели современного исторического нарратива просто вынуждены разрываться после 1991 года. Нужно было представить Украину жертвой советской оккупации, но как это было сделать, если большинство бывших граждан независимой Украины воевала в рядах Красной армии, а среди советских «специалистов», которые прибыли в Западную Украину, было немало этнических украинцев? Как можно было объявить единственными борцами за самостоятельную Украину ОУН и УПА, минуя борцов против фашизма и нацизма? В конце концов, как можно было заставить людей поверить в то, что ОУН боролась против «двух тоталитаризмов», если она сама исповедовала тоталитарную идеологию интегрального национализма? Если с развенчиванием советского тоталитаризма никаких проблем не возникало, то с украинским национально-освободительным движением» такие проблемы были. И на самом деле было бы напрасным делом творить героический миф УПА и одновременно его деконструировать.
Еще один фактор нельзя оставить в стороне роль религиозного сознания в обществе. Тогда как советские украинцы перешли не только через официальный атеизм, но и пережили времена «воинствующего атеизма», много западных украинцев даже в советское время старались придерживаться ежедневных религиозных практик. Эти две кардинально разные среды нужно было как-то объединить. Наиболее безболезненно для обеих сторон это можно было сделать на принципах секуляризованого государства. Но украинцы пошли другим путем. Возродив государственную независимость Украины, они принялись возрождать церкви. Но делали это слишком традиционными методами, позволяя церквям свободно вмешиваться в работу государственных структур и даже проникать в государственную школу. И хотя это отдельная тема для разговора, однако нужно все же сказать, что попытки одновременно формировать религиозное и научное мировоззрение у школьников большим успехом не увенчались. А если ко всему добавить еще и конфессиональные разделения, их традиционализм и «каноничности», то дело вообще выглядит печально.
Следовательно, так кратко можно было бы изобразить формирования украинских «традиционных» и «национальных» ценностей. Подчеркиваю, что в современном мире таковыми считаются, собственно, универсальные ценности, не ограниченные ни религиозными, ни расовыми, ни национальными особенностями. Ценностями считаются те принципы, которые гармонизируют общество. Общество, в котором царит равенство всех граждан и нет места дискриминации. Посмотрим теперь подробнее на том, за какие украинские ценности и традиции в последнее время шла борьба.
За право быть вором, нацистом и расистом?
Будто старый, изношенный воз движется украинское общество в направлении объединенной Европы. Бывают вспышки, как, например, Оранжевая революция или Революция достоинства, которые, безусловно, являются предметом гордости современных граждан Украины. Ибо разве не стал свидетельством борьбы за европейские ценности Евромайдан, на котором украинцы не только декларативно выступали, но и умирали за них? Боролись и умирали в то время, когда Европа демонстрировала свою привычную «озабоченность». То в чем же тогда проблема? Что произошло потом? Почему мы снова и снова оказываемся неготовыми без каких-то странных условий и претензий приобщиться к европейскому сообществу?
На Европу, как и на традицию, можно смотреть под разным углом зрения. Были же на Евромайдане, например, и «свободовцы», которых никак не назовешь еврооптимистами. Они готовы были выступать против российского империализма и режима Януковича, но в то же время держались принципов этнического национализма, который не только давно отвергнут Европой, но и просто невозможен для реализации в Украине. И даже понимая, что таким идеям нет места в современном европейском сообществе, «свободовские» активисты заявляли: мы идем в Европу, чтобы спасти ее от чрезмерного либерализма, вернуть ее к питательным национальным источникам. Мы с нашими националистическими партнерами изменим Европу. Такое не раз звучало от Олега Тягнибока и Ирины Фарион.
Но жизнь показала, что почти все националистические евроскептики оказались платными агентами Кремля, готовыми за финансовые вливания из России развалить ненавистный ей либеральный Европейский Союз. Такая риторика была присуща не только «Свободе», но и раскрученному российскими медиа Правому сектору. Именно эта «гвардия» после Революции достоинства принялась защищать «традиционные» и «религиозные» ценности украинцев. Будто пыталась задним числом пересмотреть европейские достижения Революции достоинства.
Еще одна категория «традиционалистов» заседает в Верховной Раде. То ли из-за нехватки образования, или через недостатки в собственном развитии, многие даже респектабельные политики пытаются свести права человека и меньшинств исключительно к теме ЛГБТ. Еще можно как-то понять россиян, где все без исключения медиа ежедневно пугают тамошнее общество «гейропой», однополыми отношениями, гендером и другими страшилками. Но россияне не идут в Европу и не собираются заключать никаких соглашений об ассоциации. Им со своими «скрепами» намного комфортнее и удобнее живется, чем бы надо было заботиться за свободу и равенство всех своих граждан.
Равные права всех без исключения граждан, независимо от их национального и расового происхождения, и не смотря на их религиозные и политические убеждения, является залогом стабильного и успешного общества. Общества защищенного и без дискриминации. Общества, где профессор-историк не угрожает национальным меньшинствам, чтобы «понаехавшие» знали свое место, потому что иначе тысячелетние «автохтоны» им неделикатно напомнят. Сообщества, где праворадикалы не угрожают геям, чтобы те, если хотят остаться целыми, даже не смели своим присутствием провоцировать агрессию в настоящих украинских патриотов.
Почему-то ни проповедникам ненависти по странному стечению обстоятельств из «Католического обозревателя», ни футбольным ультрас, ни радикалам из парамилитарных формирований, ни отдельным народным депутатам даже в голову не приходит, что уровень благосостояния в европейском обществе обусловлен равенством всех граждан и четким соблюдением принципа незыблемости базовых ценностей. Хотеть жить в европейском благополучии, пользоваться всеми его благами и в то же время требовать сохранения за собой права дискриминировать «иных», потому что «таковы наши традиции и ценности», – это путь в никуда. Поэтому и топчемся без конца и края на месте.
Складывается впечатление, что это не мы должны законодательно гармонизировать свои отношения в своем обществе, для нашего же блага, а ненавистная Европа выдумывает все новые требования к патриотическим и набожным украинцам. Трудно даже представить, как бы развивались события, если бы мы оказались самодостаточными и могли не обращать внимания на мнение Запада. Что произошло бы, если бы не было риска, что ЕС не отменит виз для украинцев, если Верховная Рада не устранит ряд коррупционных положений из закона относительно обязательного электронного декларирования состояний украинских чиновников и их семей? Наверное, так бы и оставили «незамеченным» основание для процветания коррупции. Обидно, что депутатам не говорится о преодоление коррупции – их только беспокоило, что они потеряют электорат, если Европа не отменит визового режима. Складывается впечатление, что бороться с коррупцией в Украине нужно не украинцам, а европейцам. Что, что отмены виз, европейцы ставят перед нами завышенные требования, хотят лишить нас какой-то невероятной ценности.
Тот самый «визовый» аргумент звучал и тогда, когда речь зашла о принятии Верховной Радой так называемых толерантных законов. Опять же, сложилось впечатление, что это не украинцам надо навести порядок в обществе и не допускать дискриминации любых меньшинств, а это «извращенные» европейцы хотят их по собственной прихоти развратить. А следовательно, возникает вопрос: чем тогда мы отличаемся от адептов «русского мира», особой православной цивилизации и неонацистов из страны Путина?
Мы также однобоко смотрим на замысел провести Фестиваль равенства в Львове, не видя в нем попытку начать диалог в обществе, а лишь пропаганду и заговор враждебных сил, которые хотели навредить Украине накануне голландского референдума. Но здесь хочется спросить: а не легче поставить правых радикалов на место? Или, может, это украинская национальная традиция – забрасывать кирпичами «других»?
Странно, что даже реформированная полиция не выполняет своих функциональных обязанностей. Возможно, полицейские – также сторонники «традиционных» ценностей, а потому внутренне долго разрывались между выполнением своих должностных обязанностей и симпатиями к погромщиков. А от них всего-навсего требовалось четко и безотказно выполнять свои обязанности: обеспечить безопасность участникам квеста и наказать тех, кто пытался совершить физическую расправу над другими гражданами Украины. К слову, члены нидерландского ЛГБТ-сообщества оказались гораздо мудрее многих украинских сторонников теории заговоров. После событий во Львове они призвали общество проголосовать за ассоциированное членство Украины в ЕС.
Опять же, анализируя последние события и вынужден «давление» Европы, не покидает мысль, что, возможно, наше общество действительно не готово к жизни в единой европейской семье, потому что позволяет депутатам-коррупционерам и правым маргиналам демонстрировать, что наши «традиционные» ценности должны доминировать над общечеловеческими, то есть теми, на которых базируется общество объединенной Европы? В таком случае, может, нам не нужен вообще договор об ассоциированном членстве с Европой? Если нашей «традиционной ценностью является присвоенное определенной группой право бить «иных» или заставлять их тихонько сидеть в подполье и даже не напоминать о себе, то, может, вообще не нужно защищаться перед Россией, а слиться в пароксизме с «русским миром», который базируется на таких же принципах? И ни о каких геях речь здесь не идет. Это вопрос исключительно цивилизационного выбора.
