Реформы в Украине зависят как от руководства страны, так и от последовательного, сильного и единого давления со стороны ЕС.
Реформы в Отношения между Украиной и Евросоюзом является испытанием насколько близкими могут быть отношения страны с ЕС без перспективы полного членства в союзе. Несмотря на постепенное углубление отношений, коренящийся в Соглашении об Ассоциации и зоне свободной торговли, цикл отношений между Украиной и ЕС достиг уровня, на котором обе стороны проявляют признаки усталости, если не недоверия, а совместные обязательствы в отношении проведения реформ колеблется накануне запланированных на 2019 год выборов.
О нынешних отношениях между Украиной и Европейским Союзом и перспективы на будущее пишет Гвендолин Сасс в издании Carnegie Europe.
Эксперт указывает на то, что со времени принятия визовой либерализации в июне 2017 года около 400 000 украинцев воспользовались только что полученными возможностями для поездки в Шенгенскую зону. Это, конечно, небольшая доля общего населения Украины - меньше, чем один процент, но символическое значение безвизового режима было гораздо больше. Само собой, однако, этого не будет достаточно, чтобы удержать интерес и доверие к ЕС или обязательства реформ украинской элиты.
Фактическое приближение к законам и стандартам ЕС продолжает быть медленным и болезненным процессом. Влияние Соглашения о зоне свободной торговли и недавно принятых мер автономной торговли к этому времени имело незначительные последствия, а торговля с ЕС все еще меньше в общем объеме ($14 млрд), чем перед кризисом 2014 года ($17 млрд в 2012 году).
Читайте также: Экспорт Украины в 2017: Россия главный торговый партнер
Правительство Украины составило амбициозный план присоединения к Шенгенской зоне, Таможенному союзу, Энергетическому союзу и единому цифровому рынку ЕС. Президент Петр Порошенко сделал еще один шаг вперед, объявив членство в ЕС просто вопросом времени, когда эти корректировки политики будут введены. Эта чрезмерно оптимистическая риторика является одной из предвыборных шагов Порошенко перед президентскими и парламентскими выборами 2019 года в Украине.
Правовая система Европейского Союза, отмечает Сасс, не предназначена для стран со слабой административной способностью, экономик на пути модернизации или тех, кто пытается установить верховенство права. Более того, последствия Соглашения о зоне свободной торговли между Украиной и ЕС должны быть разными в различных отраслях экономики и регионах. Промышленность на юго-востоке Украины испытывает непропорционального удара - это развитие, которое может вызвать политическое давление на того, кто будет находиться при власти в Киеве.
При отсутствии перспективы членства, помощь ЕС, направленная на смягчение такого рода последствий, в конечном итоге будет ограничена, хотя макрофинансовая помощь ЕС Украине является наибольшей, которая предоставлена государствам, не являющимся членами ЕС. Дополнительные $2 млрд на макрофинансовую помощь было обещано во время саммита «Восточного партнерства», который проходил в декабре 2017 года. Макрофинансовая помощь ЕС должна быть согласована с МВФ, но ЕС неоднократно использовал более гибкий подход к выделению помощи.
В будущем ЕС должен направлять больше своих ресурсов на юго-восток Украины, а также на здравоохранение, образование, социальные услуги и инфраструктуру. Все эти сектора имеют важное значение для украинской общественности, поэтому они критичны для сохранения уровня поддержки ЕС и активного противодействия признакам растущего недоверия в ЕС среди разочарованной молодежи.
Политика ЕС должна быть чем-то большим, чем суммой ее частей. Но когда внимание компонентов отвлекается внутренними проблемами (например, в Германии или Великобритании) или они переориентируются с отношений с Украиной (как и с Польшей), пространство для внутренней политической поддержки реформ сокращается. Разнообразие акторов на стороне ЕС бросает свои вызовы: это не дает достаточного внимания привлечению к ЕС, и это дает украинским политическим элитам возможность свободно самостоятельно искать поддержки и смягчать критику. Существуют доказательства того, что когда ЕС удается говорить единым голосом и делать это громко - например, в конце 2017 г., в контексте отношения к новосозданных антикоррупционных институций - украинское правительство берет это во внимание и по крайней мере частично меняет свой подход.
По словам автора, возвращение к декларативной политике европеизации не является ни в интересах Украины, ни в интересах ЕС. ЕС и отдельные страны-члены должны более последовательно использовать свои каналы, чтобы ограничить возможности отклонения от важных участков реформ. В конечном итоге, давление относительно воплощения реформ должно оказываться внутри Украины. Внешний актер, такой как ЕС, будет эффективным лишь тогда, когда внутренние политические структуры и субъекты этого хотеть. Вот почему это критический момент в процессе реформ в Украине.
Внешнеполитическую ориентацию Украины определено, но глубина ее отношений с Западом и, в частности, с ЕС, на кону. Шагая кое-как до 2019 года и затем ускорить темп вполне может оказаться нереалистичным ожиданиям как для ЕС, так и для украинских политиков, которые колеблются продвигаться ли вперед. В конце концов, нет новых политических лидеров, которые могут надежно обозначить новое начало в процессе внутренней реформы. Время, потерянное в течение следующих полтора года, - это драгоценное время для Украины, не в последнюю очередь из-за того, что замедление процессов реформ еще больше отворачивает часть населения и будет разжигать раскол среди ориентированных на реформы украинцев в парламенте и в гражданском обществе, пишет Гвендолин Сасс в издании Carnegie Europe.
