Когда председатель Европейского совета Дональд Туск переехал в Брюссель, то, по его же словам, будто в рай попал. Хотя, правду говоря, раем можно назвать скорее разнообразие шедевров фламандской живописи в местных музеях, чем убеждение 28 сварливых лидеров стран Европейского Союза в необходимости компромисса.
Туску не позавидуешь: ему поручено управление реакцией Европы на бесконечный поток кризисов, хотя реальной власти у него нет. Но за почти год на должности он научился давать этому совет, а иногда даже обходить границы своего мандата. Слушая Туска в его брюссельском кабинете, можно даже подумать, что ему там нравится, пишет издание The Economist.
Большинство еврократов в свое время удивились назначению Туска. Ведь на тот момент Польша, которой он руководил семь лет, была членом ЕС едва десятилетие и еще даже не присоединилась к «фирменному проекту ЕС» — зоне евро. Резкий стиль Туска, что закалялся в агрессивной среде молодой демократической политики Польши, казалось, не впишется в приемлемые для Брюсселя методы поиска консенсуса. Он постарался и подучил английский, но, как некоторые пренебрежительно замечают, до сих пор не говорит по-французски.
Читайте также: Кризис ЕС - следствие двух ошибок
Пока Туску не удалось завоевать симпатии всех своих критиков, хотя их ряды редеют. Главный кризисный менеджер Европы озабочен более важными проблемами. Он постоянно возвращается к одной теме: необходимости защитить европейские либеральные ценности от угрозы популизма. Эту мысль вряд ли можно назвать оригинальной на континенте, где есть Марин Ле Пен и Виктор Орбан, но у Туска на это собственный взгляд. Либеральный центр должен быть «сильным и решительным, — заявил он недавно в Нидерландах, — чтобы не уподобиться правым популистам, а защищать от них Европу».
Отсюда, например, его мантра о том, что ЕС должен восстановить контроль над границами, через которые в этом году устремились сотни тысяч беженцев и мигрантов. Он призвал положить конец политике «открытых дверей и окон» (кто-то подметил в этой фразе выпад в сторону канцлера Германии Ангелы Меркель). Туск боится, что, когда европейские избиратели не убедятся в безопасности границ континента, их предпочтения могут пошатнуться в сторону менее приятных политиков (при этом он упоминает Польшу, где на последних выборах националисты вытеснили из власти правоцентристскую «Гражданскую платформу», которую Туск основал и дважды приводил к победе на выборах). Через это будет трудно — если вообще возможно — проводить более либеральный политический курс, например расселять искателей убежища в разных странах Европы (такую инициативу Туск, по его словам, поддерживает). Он констатирует парадокс: чтобы остаться открытой, Европа должна согласиться на частичную закрытость.
Читайте также: Некоторые страны ЕС зарабатывают на беженцах
Так же прямолинейно говорит и о позиции Соединенного Королевства в ЕС. В начале ноября британский премьер-министр Дэвид Кэмерон должен отправить ему письмо с просьбой про «повторный просмотр» условий членства своей страны. Туску придется искать точки соприкосновения между позицией Кэмерона и тем, что смогут принять его 27 коллег, в частности относительно требований Лондона уменьшить социальные выплаты иммигрантам в Евросоюзе (через неторопливость Кэмерона серьезные переговоры по этому вопросу могут быть отложены до следующей весны. Следовательно, возможно, и референдум о членстве Британии в ЕС подвинется на 2017-й). По словам Туска, его роль здесь очевидна: помочь Кэмерону удержать Британию в ЕС. Но он боится, что процесс поощрит другие страны и себе выставлять условия, угрожая выходом. Если все примут Британию в пример, предостерегает Туск, это может означать «конец ЕС».
За границами ЕС ограничения его мандата видно четче. Туск стал председателем Европейского совета, когда в Украине шли ожесточенные бои, и поклялся вести жесткую политику в отношении России. Его взгляды не изменились, но сейчас он смирился с тем, что ЕС мало чем способен помочь в вопросах Крыма или Донбасса. Если Германия и Франция взяли на себя инициативу вести переговоры с Россией относительно Украины, то задача Евросоюза, по словам Туска, внутреннего характера: противостоять попыткам Путина посеять раздор в Европе. Пока что Брюссель придерживается курса на санкции (которые требуют единогласной поддержки, и вскоре надо начинать говорить об их продлении). Если ЕС удастся успешно пройти это испытание (которое Туск называет первым большим вызовом для Европы от 1989 года), то это добрый знак и на случай новых кризисов в будущем.
Читайте также: ЕС запустил информационный бюллетень для противодействия российской дезинформации
Похоже, новая должность несколько смягчила главу Европейского совета: сейчас Туск счастлив, когда счастливы лидеры, на встречах которых он председательствует. На июльском саммите еврозоны, например, ему понадобилось 17 часов, чтобы избежать выхода из нее Греции. В этом серьезный контраст с «польским» Туском, у которого, как он сам тогда говорил, «очень ограниченный» запас толерантности к политическим спорам и ссорам. И все-таки в отличие от многих евробюрократов, которые будто всю жизнь прожили в мрачных офисах ЕС, Туск еще сохраняет свежее дыхание человека «со стороны». Его подход не всем нравится: послы, например, обижаются, что он встречается с ними не так часто, как его предшественник. Но большинство признает, что он постепенно вживается в роль.
Предотвратить евроскепсис. Туск называет себя скорее «одержимым сторонником Европы», чем федералистом. Когда разница между этими понятиями, может, и не была очень заметной. Но не сегодня: проблемы ЕС — от прочности единой валюты до безопасности границ — затрагивают самые глубинные аспекты суверенитета стран-членов. И одновременно демонстрируют неизбежную необходимость сотрудничества, даже если на практике ее реализуют не всегда.
Кто-то усматривал в создании должности председателя Европейского совета в счастливые времена заключения Лиссабонского договора 2007 года первый шаг на пути к появлению «президента Европы». Не удивительно, что теперь эта работа досталась человеку, который благосклонен к примату национальных правительств. Туск, который никогда не увлекался мечтой о федеральной Европе, не жалеет о ее провале. Он соглашается на лидерство Берлина, хотя и не без оговорки, мол, «не все, что хорошо для Германии, хорошо и для Европы». Зато ставит перед собой задачу скромнее: сделать так, чтобы нашествие кризисов не меняло старого европейского порядка.
В отличие от прежних проповедников, которые агитировали за более «тесную интегрированную Европу» и предрекали конец национальным государствам, Туск больше напоминает профессионального консультанта, спокойно поощряет встревоженных европейских лидеров набраться мужества и принять трудные, но неизбежные вызовы. Пусть Европу строят другие, он же будет пытаться не дать ей развалиться.